На повестке дня стоял перезд в регион Эшбертон Лейкс, на озеро Херон, чтобы совершить один из треков около него и провести ночь в хижине. Среди двух хижин — Double Hut и Manuka Hut — я выбрал первую, поскольку она была расположена поближе. С ней также связан один интересный факт, который меня привлек, — дата постройки. По некоторым сведениям она была построена в начале XX века, то есть примерно в то время, когда строился дом моей прабабушки. Любопытство раздирало меня взглянуть на это историческое достояние и, конечно же, встретить там рассвет.
Было воскресенье, католическое Рождество. Я, однако, как и Федор Конюхов, не чувствую ни будней, ни праздников. Для меня праздник, когда тихая погода. А погода действительно стояла тихая, хоть и немного пасмурная.
На кухне меня ждал рождественский подарок от самого Бога — проросшая гречка.
«Гречка у меня будет на ужин, — решил я. — А сейчас приготовлю себе рожденственский завтрак — фруктовое пиршество, как и вчера!»
«Давать телу лишнее, сверх того, что ему нужно, — большая ошибка уже потому, что от роскошной жизни не прибавляется, а уменьшается удовольствие от еды, от отдыха, от сна, от одежды, от помещения. Стал есть лишнее, сладкое, не проголодавшись, расстраивается желудок, и нет охоты к еде и удовольствиям. Стал ездить там, где мог пешком пройти, привык к мягкой потели, к нежной, сладкой пище, к роскошному убранству в доме, привык заставлять делать других, что сам можешь сделать, — и нет радости отдыха после труда, тепла после холода, нет крепкого сна и все больше ослабляешь себя и не прибавляешь, а убавляешь радости и спокойствия и свободы» — Лев Толстой.
Еще одно дело, которое мне необходимо было сделать до того, как отправиться в треккинг, — приготовить льняную муку, или урбу, как ее называеют в Дагестане. Кстати, от этого слова произошло слово «урбеч», которым называют густую жидкую массу, получаемую из растертых семян льна (и не только льна).
Мука же мне нужна была для приготовления другого блюда, которое является основным звеном формулы путешественника. Ради сохранения интриги, блюдо и формула откроются читателям на следующий день моего путешествия.
Я люблю простую пищу. Она не отягощает тело и при этом очищает сознание. Взять, например, лен. Просто семя, а сколько пользы в себе несет. Гораздо больше, чем какой-нибудь запеченный круассан с заварным кремом.
Покончив с приготовлениями еды, я погрузил все вещи на Саню и, взяв его по уздцы, погнал по Кентерберийской равнине на запад.
Дорога моя пролегала мимо многочисленных пастбищ. Проезжая одно такое скопление парнокопытных, мы с Саней почувствовали запах свежего навоза, который нестерпимо защикотал мои ноздри. Я решил, что это знак немного передохнуть, размять ноги, а заодно и заснять красавиц-коров.
Пейзаж постепенно сменялся с лугового на холмистый, и вдалеке замаячили первые горы. Где-то там скрывалось озеро Херон.
Последние 16 км пришлось ехать по неасфальтированной дороге. Бедный мой Санни наглотался пыли и потом два дня, пока я ходил по горам, страдал насморком (по его рассказам).
Спустя обещанные 16 км я увидел озеро. Оно, конечно, было не таким большим, как озера Уанака или Хавея и уж тем более не как Уакатипу — озера, по которым я путешествовал в прошлый раз, — но было по-своему красивым, а еще, что немаловажно, безлюдным.
На этом озере мне должен был открыться пункт следующего назначения, а вот когда это произойдет, — на этот день или на следующий, — я не знал. Да и зачем мне было знать?
«От Господа направляются шаги человека; человеку же как узнать путь свой?»
Чтобы узнать свой путь и как идти по нему, надо все время спрашивать у Бога. Каждый свой шаг, каждое действие сверять с Ним.
И вот я пошел. Шел, сверялся с Богом, сверялся с картой и все спрашивал, спрашивал, спрашивал... Где мне найти ответы на свои вопросы? Как остановить колесо сансары?..
По треку, которому я шел, частично пролегала тропа Те Арароа. Те Арароа (Te Araroa Trail) — это великая новозеландская тропа длиной 3000 км, которая тянется от мыса Реинга, что находится на самой северной точки Северного острова страны, до мыса Блафф, расположенного в самой южной точке Южного острова. (Строго говоря, мыс Блафф на является самой южной точкой Новой Зеландии, потому что южнее расположен остров Стюарта (Stewart Island) — третий по величине остров страны, знаменитый происходящими на нем полярными сияниями.)
Обычно на прохождение Те Арароа уходит от трех до шести месяцев. Рекорд поставил один британский марафонец в 2012–2013 гг., преодолев всю дистанцию за 53 дня. Понятное дело, что груза у него при этом не было, а провизией и прочими вещами его обеспечивали по мере прохождения. Интересно вот, сколько времени у него ушло бы, будь у него на плечах такой же рюкзак, как у меня?
Шел я по той тропинке, уводящей меня навстречу опаленным солнцем горам, и вспомнилась мне притча из книги Льва Толстого.
Жил рабочий в городе и отделался и пошел домой. На выходе встретился ему прохожий. И сказал прохожий: «Пойдем вместе, мне туда же, и я дорогу хорошо знаю». Рабочий поверил, и пошли они вместе.
Прошли они час, два, и кажется рабочему, что дорога не та, по которой он шел в город. И говорит он: «Помнится, не та эта дорога». А прохожий говорит: «Это самая настоящая, короткая дорога. Верь мне, я хорошо знаю». Послушался рабочий и пошел за ним. И что дальше шел, то хуже и хуже становилась дорога, и все труднее и труднее было идти. И прожил и проел рабочий все, что заработал, и все не было дома. Но чем дальше он шел, тем все больше он верил, и под конец сам уверился, что дорога настоящая. А уверился он потому, что не хотелось назад ворочаться и все надеялся, что и по этой дойдет. И забрел рабочий далеко-далеко от дома и долго бедствовал.
Так бывает с теми, которые не слушают голоса духа в себе, а верят чужим словам о Боге и законе Его.
Пройдя очередной красный маячок — путевую точку, указывающую мне путь, — я сделал привал. Присел на свой рюкзак, полакал постную банановую похлебку, посмотрел туда, откуда пришел, и подумал:
«Вот она, прелесть треккинга — в небольших передышках, когда даешь себе возможность спокойно оглянуться по сторонам, найти небо и взором, и сердцем, и выразить свою благодарность Богу за посланный опыт, истинный духовный опыт».
Что такое истинный духовный опыт? Это когда ты понимаешь, что ты не есть это тело, а вечный дух; это осознание Бога в своем сердце, это доверие Его воле, увеличение любви в душе и осознание своего «с-часть-я» — единства с миром, с Богом и со всеми живыми существами. И если подумать, то, строго говоря, мы — не люди, порой переживающие духовный опыт, но духовные существа, переживающие опыт человеческого бытия.
А что такое истинная вера? На этот мой вопрос лучше всего ответил Лев Толстой.
- Для того, чтобы человеку жить хорошо, ему надо знать, что он должен и чего не должен делать. Для того, чтобы знать это, нужна вера. Вера — это знание того, что такое человек и для чего он живет на свете. И такая вера была и есть у всех разумных людей.
- Для того, чтобы хорошо прожить жизнь, надо понимать, что такое жизнь и что в этой жизни надо и чего не надо делать. Этому учили во все времена самые мудрые и доброй жизни люди всех народов. Учения этих мудрых людей все в самом главном сходятся к одному. Вот это-то одно для всех людей учение о том, что такое жизнь человеческая и как надо проживать ее, и есть настоящая вера.
- Что такое этот мир без конца во все стороны, ни про начало, ни про конец которого я ничего не знаю, и что такое моя жизнь в этом бесконечном мире и как мне прожить ее? Только вера отвечает на эти вопросы.
- Истинная религия в том, чтобы знать тот закон, который выше всех законов человеческих и один для всех людей мира.
Дорога в скором времени привела меня на развилку. До хижины Дабл оставалось полчаса ходьбы.
И, как выяснилось через пять минут, не только ходьбы.
Как только я увидел реку, то у меня душа ушла в пятки: я ведь даже плавательные шорты с собой не взял! Поискав взглядом красный шест, я нашел его на противоложном берегу, и у меня не осталось сомнений, что придется лезть в воду.
Закатав штанины, я стал осторожно пробираться сквозь сбивающие с ног ледяные потоки воды и скользские камни. С рюкзаком за плечами равновесие было держать особенно непросто и главное было не упасть. Из подручных предметов у меня был только штатив — верный друг фотографа, который на протяжении всего путешествия служил мне не только по своему основному назначению, но и в качестве ходунка. Он-то меня и спас.
Взбодрившийся, я готов был продолжать свой путь. А оставалось уже совсем чуть-чуть. Миновав последнее разветвление, через десять минут я уже видел крышу хижины.
«Вот она, первая в этом сезоне, — подумал я. — Дай Бог, не последняя».
Еще одна из высоких и слегка недостижимых жизненных целей, которые я себе поставил, — побывать во всех хижинах Новой Зеландии. Необязательно, впрочем, переспать во всех, можно только в самых романтичных, но заснять и сделать отдельный фотоальбом со всеми ними, я подумал, было бы здорово. До сих пор на моем счету было четыре хижины: три на Северном острове, в национальном парке Тонгариро, и одна на Южном — хижина Мюллера, являющаяся жемчужной национального парка Маунт-Кук. В ту ночь я поставил себе в зачет и хижину Дабл.
Когда я подошел поближе, заметил на камнях, неподалеку от входа внутрь, две пары сохнущих ботинок: кто-то переходил реку не разувшись. В хижине, по числу пар обуви, оказались двое: 70-летняя американка и 60-летний новозеландец — оба опытные треккеры, которые звезд с неба не хватают.
На часах была половина пятого, и пока солнце еще пригревало, я сидел на стульчике перед хижиной, вытянув ноги и слушая непрерывную болтовню своих новых друзей. Разговоров только и было, что о треккинге: кто где был, в каких хижинах спал, какие горы видел, какие покорил, а возле каких только постоял да облизнулся. Я тоже старался время от времени поддерживать разговор, делясь своими пока еще скромными подвигами юного треккера, и в основном задавал вопросы.
Удовлетворив свое любопытство, я пошел фотографировать внутреннее убранство хижины.
В хижине было всего шесть койкомест. Я выбрал самое козырное, рядом с окном, выходившем в сторону озера Херон.
«Завтра поутру, на заре, отсюда откроется необыкновенный вид, который можно будет запечатлеть, не вылезая из спального мешка», — подумал я.
На стене я обнаружил фотографию, датированную более полвека назад. Сама же хижина была построена между 1902 и 1906 гг. И как хорошо сохранилась, удивительно!
В каждой хижине на стене всегда можно обнаружить вот такую записную книжку. Это так называемая регистрационная книга намерений, куда треккеры записывают данные о себе, своем маршруте, билете-ваучере и другую информацию, например погоду. Еще там есть графа, где указывается родной город и страна. Любопытно, что во всех хижинах, в которых мне доводилось побывать, я был первым русским.
Хижина Дабл относилась к категории «Сарай», проживание в которой было бесплатным. Поэтому билет мне использовать не пришлось.
Обычно в хижинах такого класса присутствуют минимальные удобства, но не тем не менее в этой был и камин, и даже доступ к питьевой воде, причем проточной.
День завершился прочтением очередной главы из книги «Путь жизни», носящей название «Жизнь человека не в теле, а в душе, и не в теле и душе, а только в душе».
- «Пославший Меня есть истинен, и что Я слышал от Него, то и говорю миру». Не поняли, что Он говорил им об Отце. Итак, Иисус сказал им: когда вознесете Сына Человеческого, тогда узнаете, что это Я и что ничего не делаю от Себя, но как научил Меня Отец Мой, так и говорю. (Ин. VIII, 26-28)
- Вознести Сына Человеческого значит познать в себе дух, живущий в нас, и возвысить его над телом.
- Душа и тело — вот что человек считает своим, о чем беспрестанно печется. Но надо знать, что настоящее «ты» — это не твое тело, а твоя душа. Помни это, вознеси душу свою выше плоти, соблюдай ее от всякой житейской грязи, не давай плоти подавлять ее, — тогда хорошо проживешь жизнь. (Марк Аврелий)
- Говорят, что не надо любить себя. Но без любви к себе не было бы жизни. Дело только в том, что любить в себе: свою душу или свое тело.
- Нет такого крепкого и здорового тела, которое никогда не болело бы: нет таких богатств, которые бы не пропадали; нет такой власти, которая не кончалась бы. Все это непрочно. Если человек положит жизнь свою в том, чтобы быть здоровым, богатым, важным человеком, если даже он и получит то, чего добивается, он все-таки будет беспокоиться, бояться и огорчаться, потому что будет видеть, как все то, во что он положил жизнь, уходит от него, будет видеть, что он сам понемногу стареется и приближается к смерти.
- Как же сделать так, чтобы не тревожиться, не бояться?
- Есть только одно средство: средство это в том, чтобы жизнь полагать не в том, что проходит, а в том, что не погибает и не может погибнуть, в том духе, который живет в человеке.
- Делай то, чего хочет от тебя твое тело: добивайся славы, почестей, богатства, и жизнь твоя будет адом. Делай то, что хочет от тебя дух, живущий в тебе: добивайся смирения, милосердия, любви, и тебе не нужно будет никакого рая. Рай будет в душе твоей.
- Есть обязанности к ближнему, и есть у каждого человека обязанности к себе, к тому духу, который живет в нем: обязанность эта в том, чтобы не осквернять, не уничтожать, не заглушать этот дух и не переставая растить его.
- В мирских делах никогда не знаешь наверное, нужно ли делать то, что делаешь, и выйдет ли из твоего дела то, чего хочешь. Но не то, когда живешь для души. Живи для души, и ты наверное будешь знать, что надо делать именно то, чего требует душа, наверное будешь знать и то, что выйдет только хорошее из того, что ты делаешь.
- Как только почувствуешь страсть, похоть, страх, злобу, вспомни, кто ты: вспомни, что ты не тело, а душа, и тотчас же затихнет то, что взволновало тебя.
- Все наши беды оттого, что мы забываем про то, что живет в нас, и продаем свою душу за чечевичную похлебку телесных радостей.
- Для того, чтобы увидать истинный свет, каков он есть, надо самому стать истинным светом. (Ангелус Силезиус)
