Экспедиция ॐ

Знай же, что все чудесное, прекрасное и величественное в этом мире — лишь искра Моего великолепия.

«Бхагавад-гита», 10.41

Если вы спросите у жителя северного Брисбена, где находится ближайший пляж, то наверняка он назовет вам пляж города Редклифа, а может быть даже махнет рукой в сторону Саншайн-Коста. Дело в том, что официально в Брисбене нет пляжей, однако так считают только те, для кого пляж лишь возможность полежать, поплавать и позаниматься серфингом. В этом отношении пляж Наджи резко отличается от всех остальных пляжей: здесь можно ходить по воде.

Наша жизнь — путешествие, идея — путеводитель. Нет путеводителя, и все остановилось. Цель утрачено, и сил как не бывало.

Виктор Гюго

В нашей жизни мы стремимся к тому, чтобы ни одно путешествие не прошло без идеи. Особенно приятно отправляться в путешествие, когда идея и цель высокие или когда есть необычная миссия, которая обещает перевернуть сознание. В преддверии Дня святого Валентина нам с Шанти было поручено задание особой секретности — забраться в чащи государственного леса Амомур и произвести там Великое Делание, суть которого заключается в приготовлении философского камня для обретения сверхсилы, сверхверы и достижения просветленного сознания.

Этому рассказу больше бы подошло название «Кошки из дома — мыши в пляс», где мыши — это мы с моим товарищем Ильей, а кошки — наши любимые жены, по которым мы очень скучали. Но поскольку то, что у нас получилось, можно с большой натяжкой назвать плясом, то лучше все же окрестить это марафоном, тем более что мы так и не решили, чего же было больше: удовольствия или истязаний.

Знаете, какое самое верное лекарство от скуки? Это работа. А самое лучшее лекарство от сильной скуки — работа ногами. Поэтому, не долго думая, мы решили отправиться на выходных в национальный парк Лемингтон, чтобы совершить почти 50-километровую прогулку по тропическому лесу, вдоль границы двух штатов Австралии: Квинсленда и Нового Южного Уэльса.

Есть такая легенда — о птице, что поет лишь один раз за всю жизнь, но зато прекраснее всех на свете. Однажды она покидает свое гнездо и летит искать куст терновника и не успокоится, пока не найдет. Среди колючих ветвей запевает она песню и бросается грудью на самый длинный, самый острый шип. И, возвышаясь над несказанной мукой, так поет, умирая, что этой ликующей песне позавидовали бы и жаворонок, и соловей. Единственная, несравненная песнь, и достается она ценою жизни. Но весь мир замирает, прислушиваясь, и сам Бог улыбается в небесах. Ибо все лучшее покупается лишь ценою великого страдания… По крайней мере так говорит легенда.

Колин Маккалоу

Чтобы войти в историю, совсем необязательно совершать много выдающихся открытий или шедевров в искусстве. Достаточно собраться с мыслями один раз и выстрелить точно в цель, и те, у кого это получается, завоевывают сердца миллионов. У австралийской писательницы Колин Маккалоу все было именно так: опубликованный в 1977 году роман «Поющие в терновнике» в одно мгновенье острым шипом пронзил литературный мир, увековечив его автора на доске славы и почета, а еще через 35 лет добрался и до моего сердца, посеяв в нем любовь к литературе, к полетам в неизведанные гнезда и, конечно же, к Австралии.

Что отличает австралийцев от представителей других наций? У австралийцев есть три яркие особенности, которые составляют их традиционный уклад жизни: массовый интерес к регби, непреодолимая тяга к поеданию жареных сосисок и любовь к кемпингу. Поскольку ни первое, ни тем более второе с моим образом жизни никак не стыкуется, то, кроме как полюбить кемпинг, мне ничего другого не оставалось, чтобы хоть немного приобщиться к местным обычаям (хотя, честно, я особо-то и не рвался).

И вот, как только у меня появился собственный автомобиль два года назад, я сразу же решил записаться в ряды почетных кемперов: купил палатку, спальный мешок, раскладное кресло и отправился зондировать почву местных национальных парков.

Поскольку ты — мой очень близкий друг, Я открою тебе высшее и самое сокровенное знание. Слушай же Меня внимательно, Я говорю сейчас ради твоего блага.

«Бхагавад-гита», 18:64

14 февраля 2014 года. На часах 08:00 утра.

«Еще минут сорок полета, и мы начнем снижение, — подумал я и, закрыв глаза, опустил голову на свою дорожную подушку-подголовник. — Угораздило же меня сесть в самолет, летящий в такую даль. Хорошо, что у меня билет в одну сторону: с ужасом представляю, как я смог бы выдержать обратный перелет...»

Билет стоимостью 300 евро, уносящий в прекрасное далёко. Я тогда еще не знал, но это, выражаясь фигурально, был билет на последнее кресло последнего вагона последнего поезда. Выстраданный плод пятилетних мечтаний, упавший с баньянового дерева. Казалось, ничего не могло перевесить его чашу весов: ни родной дом, ни хорошая работа, ни роскошная машина, ни верные друзья. Все получилось, как в песне: «Слышу голос и спешу на зову скорее, по дороге, на которой нет следа».

Но тогда, в самолете, мне хотелось петь другую песню: «Третьи сутки в пути, ветер, камни, дожди. Но приказ есть приказ, знает каждый из нас...» Приказ — вот что двигало мной. А кто, кроме Бога, мог приказать мне собрать те немногие вещи, что у меня были, и улететь на другой конец света?

Шум реактивных двигателей уже стал для меня таким же привычным, как стук собственного сердца в груди. Сглатывая слюну, я сидел в кресле самолета и чувствовал, что конец уже близок. Еще немного, еще чуть-чуть, и вот долгожданное касание земли возвестило о прибытии моего воздушного судна в пункт назначения. Я открыл глаза, расплываясь в уставшей, но все же улыбке, а пальцы сразу же стали нащупывать в кармане телефон, чтобы поскорее набрать сообщение, столь долго ждавшее своего часа: «Мама, я в Австралии!»