Видел я суету и простор,
Речь чужих побережий я слышал.
Я вплываю в свой сретенский двор,
Словно в порт, из которого вышел.
Но пусты мои трюмы, в пыли,
Лишь надежды — и тех на копейку...
Ах, вернуть бы мне те корабли
С парусами в косую линейку!Юрий Визбор
Уж небо осенью дышало, уж реже солнышко сверкало... Стоп! Что-то здесь не то... Вроде конец октября, а дышится весной, да и день один другого жарче... Ах да, ведь автор этих строк, Александр Сергеевич Пушкин, сочинил их будучи в северном полушарии. А вот если бы он родился и вырос в Австралии, то этот эпизод из «Евгения Онегина» пришлось бы значительно переработать.
На календаре почти ноябрь, но во двор ко мне стучится весна, а не осень, солнышко блистает всё чаще, а не реже, да и гусей что-то не видно в небе. Наверное, они просто сгорели на ярком австралийском солнце и перевоплотились в кукабарр. Вот этим птичкам точно нравится местный климат — ох и заливистый же у них смех! Интересно, над кем они постоянно смеются?
Одно время мы с семьёй жили в загородном доме, в чаще леса, где кукабарры водились в особенно большом количестве, а наши дни неизменно начинались и заканчивались под их цокающий хохот, в котором слышалась не то издёвка, не то устрашение, не то просто их природное желание поделиться с нами хорошим настроением.
Как раз в те времена и пришло мне стихотворение, которое я назвал «Без чувства юмора как жить?»
Без чувства юмора как жить?
Весь мир из шуток словно сшит.
Кто не смеётся над собой,
Того гордыня ест живьём.
Чтоб жизнь всегда нам улыбалась,
Нужно ведь всего лишь малость —
Смелости в себе найти
По правде жить и совести.
За все дары, за все богатства
Дзякуй, Боже, да будь ласка,
Научи нас вновь смеяться,
Видеть в каждом ближнем сказку.
Коли будем повторять,
Всё нам будет благодать!
Смеяться и правда полезно для здоровья. Михаил Николаевич Задорнов согласился бы со мной. Можно отнять улыбку, продать смех, но внутренний настрой, музыка Сердца — всё это рождается и умирает только с человеком. А может и не умирает вовсе...
Глубоко вздохнув, я отодвинул в сторону клавиатуру компьютера. На экране красуется дата — 25 октября 2024 года. Пятница. В Австралии по пятницам все желают друг другу счастливой пятницы. Как это банально...
Я покачал головой, сделал глоток воды и вышел на балкон, чтобы подставить закрытые веки лучам солнышка, тем самым дав своим глазам немного отдохнуть от калейдоскопического просмотра программного кода. Если уж кто и заслужил отдых в пятницу, так это мои глаза!
Медленно вращая головой слева направо и справа налево, я стал напевать песню Юрию Визбора «Домбайский вальс».
Лыжи у печки стоят, Гаснет закат за горой, Месяц кончается март, Скоро нам ехать домой.
Вот и здесь несостыковочка получается. Заканчивается-то октябрь. А снег?.. Снег уже прошёл, но мне он только снился. В Сиднее снега днём с огнём не сыщешь даже в зимнее время. Да, холод стоит собачий в зимние месяцы, особенно дома — центральное отопление мне тоже только снилось, — но вот снега-то нет. И кажется вот в такие моменты, что что-то в жизни упускаешь...
«Надо ехать за снегом, — решил я. — Но куда? Даже на горнолыжных курортах Австралии уже всё давно растаяло. Однако... Что я слышу?»
Я открыл глаза и прислушался. Откуда-то издалека доносилась знакомая мне мелодия и такой же знакомый голос с лёгкой хрипотцой.
У каждого из нас на свете есть места, Куда приходим мы на миг отъединится, Где память, как строка почтового листа, Нам сердце исцелит, когда оно томиться.
Всё моё существо как будто озарилось светом и появилась внутренняя уверенность. Да, есть же ещё Новая Зеландия с её вечно белыми, словно покрытыми сахарной пудрой, шапками гор. Вот туда-то мне и надо! Я точно помню, что ровно девять лет назад в это время года смог достать до снежных вершин. А раз так, то сейчас самое время это повторить!
Сердце моё учащённо забилось в радостном предвкушении новых путешествий. План приключения, как кусочки мозаики, начал весело складываться в моём воображении.
Вдруг кто-то постучал в дверь. Я открыл глаза, тряхнул головой, возвращаясь в реальный мир из той сказки, куда уже практически улетел в своих мечтаниях, и побежал встречать нежданного гостя. Им оказался почтальон. Одетый в жёлтую одежду, в мотоциклетном шлеме и в солнцезащитных очках, он расплылся в дежурной австралийской улыбке и протянул мне конверт со словами:
— Ра Даръ?
— Да.
— Счастливой пятницы! — и, легко развернувшись на каблуках, зашагал к своему мотоциклу, по обеим сторонам которого висели битком набитые конвертами и мелкими посылками сумки.
Я медленно проводил его взглядом, а затем посмотрел на державший в руках конверт, на котором были приклеены марки с изображением новозеландских киви. Отправителем значился некий Серёга Санин. Я открыл конверт и начал читать письмо.
Дорогой Брат!
Мы с тобой пока не знакомы лично, но поверь, это не отменяет нашего Братства, потому что тот, кто Брат моему дяде Витцу, тот и мой Брат тоже. А тот, кто был Братом и моему отцу Сане, тот мой Брат вдвойне!
Я прочитал обо всех твоих путешествиях и был очень вдохновлён! В этом году я закончил среднюю школу и сейчас стою перед выбором дальнейшего жизненного пути. Но об этом я хотел бы поговорить с тобой лично. Я чувствую, общение с тобой развеет мои сомнения и придаст сил. Наверное, мне нужен просто волшебный пинок, чтобы начать действовать. Если ты когда-нибудь был в таком же положении, то поймёшь меня.
Как только в Новой Зеландии запахнет твоим Русским духом, я непременно встречу тебя. Поэтому можешь не отвечать — лучше быстрее собирай вещи и лети сюда, навстречу новым приключениям!
Серёга Санин
«Запахнет Русским духом... — произнёс я и, сложив письмо, задумчиво почесал бороду. — Да, кто бы ты ни был, Серёга, а наши русские сказки читал, раз знаешь, что такое Русским духом пахнет. Ну что ж, все знаки Вселенной указывают на то, что приключению быть!»
Возвратившись в свой кабинет, я, всё ещё пребывая в задумчивости и накидывая план дальнейших действий в своей голове, медленно опустил руку на клавиатуру. Экран компьютера ожил и на нём появилось изображение хаты Мюллер.
«Эх, старушка моя червонная... Гляжу я на тебя по-доброму... Стать бы нам чуть-чуть вольнее... Нам не жить друг без друга», — медленно произнёс я, расплываясь в улыбке, и на лице моём, кроме предвкушения долгожданной встречи, можно было прочесть разве что одно — глубокую преданность.
В следующее мгновение я уже открывал дверцу встроенного в стену шкафа, где на самой нижней полке хранились самые драгоценные для меня вещи — рюкзак и ледоруб. К слову, они были такими же ценными, как и редко используемыми. В рюкзаке находилось всё остальное походное снаряжение и экипировка: спальный мешок, котелок, треккинговые ботинки, камуфляжные штаны, варежки, шапка. Разложив всё на свободном месте в углу комнаты и подсобрав недостающее по списку, я удовлетворённо выдохнул.
Вот в такой будничной суете, ещё пару часов назад ничего не предвещавшей, было принято важное решение, которое, как покажут ближайшие две недели, станет судьбоносным не только для одного человека.
И в такие моменты предвкушения чего-то волшебного, по воле случая и благодаря порывам вдохновения рождаются стихи — простые, жизненные, основанные на реальных событиях, искренних чувствах и глубоких переживаниях:
Когда мой рюкзак запылился в шкафу,
Это ль не знак, что пора мне в дорогу?
Лучше гор могут быть только новые горы,
Память о них годы ввек не сотрут.Пусть ветер несёт в весенние дали,
Где мыслей и чувств расцвет настаёт,
И Сердце, оттаявши, вновь запоёт,
С обещанием вернуться, я жму на педали.
